Опасения вызывала установка силового агрегата, трансмиссии, подвески, руля и прочих механических элементов автомобиля. Потеряв синхронность движения напольной части с подвеской, этот агрегат, называемый торвейером, мог задержать сборку на часы. Но обошлось. Кстати именно здесь была заметна некая архаичность принятых решений, где применялось изрядное количество изнурительных и вредных, называемых «потолочными» операций, выполняемых при поднятых выше плеч руках.

Показалось, что освещенность в пролете недостаточна - светильников следует добавить.

Я вновь имел возможность в полной мере оценить знания и распорядительность рано ушедшего в иной мир инженера Кремонини, успевавшего следить за всем процессом сборки на всех позициях.

Около полуночи появился Поляков. Сутулясь, не спрашивая ни о чем, он прошел вдоль конвейера, и мне показалось, в основном, внимательно вглядываясь в людей и, попрощавшись со мной и Кремонини, уехал. Думается, этим он подчеркнул, что ничего необыкновенного не происходит и все развивается, как тому и положено быть. При этом сборка продолжалась как ни в чем не бывало – в принятом темпе.

…Было далеко за три ночи, когда кузова подошли к многопозиционным гайковертам установки крепления колес. Откинулись кронштейны подвески, и машина становится на свои ноги: обрастает колесами - древнейшим изобретением человеческого гения, по значимости, пожалуй, превосходящим достижения, отмеченные Нобелевскими премиями. Естественно, произошла небольшая заминка - кому сесть за руль первым. Это почетное право предоставили инструктору ФИАТа Бенито Савоини, пять остальных, при множестве «добровольцев» во главе с Поспеловым, свел с конвейера начальник участка сборочно-кузовного производства В.В. Сафонов.

Продолжение следует…